Четверг, 20.09.2018, 15:59
История царствования Александра II
в лицах и биографиях
|
Меню сайта
Поиск
Статистика
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
В поисках знаний - 6Эти высказывания Труссо взволновали Сергея Петровича,
он всегда был особенно чуток к вопросам врачебного долга. Быть может,
действительно пристрастие к новым методам, помогающим определить болезнь,
отвлекает от основного — лечения больного? В тот период в Западной Европе имели
успех взгляды некоторых медиков, отрицавших возможность лечить больного существующими
терапевтическими средствами. Блестящее развитие патологической анатомии и
диагностики, сумевшей к этому времени завоевать положение «точных наук», в
сравнение с ними терапии, остающейся еще в состоянии «искусства», служило
основанием этому модному учению, названному «врачебным, или терапевтическим
нигилизмом». «Научно образованный врач не придает никакого значения
врачеванию», — утверждали эти горе-новаторы. «Фармакология — это наука о
действии на организм веществ, с помощью которых болезнь вылечить
нельзя», — острили они. Сергей Петрович отрицательно относился к таким
мнениям. Понимал он и то, что интуиция врача не потеряла своего значения в
практической медицине, что она остается в ней как неизбежный фактор гам, где
точное знание еще бессильно. Но он твердо верил — наука победит эмпирию, надо
всемерно обогащать медицину точными знаниями. «Клиницист обязан применять к
больному все, что дает современная научная медицина». И чем глубже будут его
знания, тем скорее удастся превратить медицину из искусства в науку. А Труссо, талантливый терапевт, имевший европейскую
славу, поднявший собственное «искусство лечить» на небывалую высоту, с настойчивостью
защищает «свою медицину» от втор ження новых идей. Нет, Сергей. Петрович не
согласен с Труссо. Посетив клинику Труссо, Боткин был разочарован, он
писал Белоголовому: «Клинику Труссо держит довольно рутинно; удовлетворившись
госпитальной диагностикой больного, он назначает совершенно эмпирическое лечение…
Труссо здесь считается одним из лучших терапевтов; аудитория его всегда полна.
По моему мнению, одна из главных причин его успеха есть его ораторская
способность, сильно подкупающая французов…» Боткина поразило и разочаровало общее состояние
медицины в Париже. В урологической клинике Кодемона врачи, как заметил Боткин,
не придавали значения микроскопическим исследованиям. Сергей Петрович писал:
«…В двух случаях камня почек и последовательного затем страдания пузыря,
несмотря на все положительные данные в моче, диагностика и, конечно, лечение
были неправильны. Ошибка была сделана при мне и лучшими авторитетами города». С огорчением рассказывает Боткин в письме Белоголовому
о том, что он нашел во французских клиниках детских болезней. «Смертность детей
жесточайшая, что, кажется, отчасти зависит от не совсем хорошего ухода, скверно
топленных комнат и пр. Здесь эпидемия крупа, и почти все они отправляются на
тот свет с прорезанным или целым горлом». Из своих наблюдений над работой европейских
знаменитостей Боткин сделал для себя еще раз все тот же вывод! «…врач должен
быть клинически образовав; клинику нельзя доверять даже очень хорошему
врачу-практику; у подобного руководителя диагностика всегда будет носить лишь
госпитальный характер и лечение больного, не имеющее
экспериментального обоснования, неизбежно сведется к эмпирическим назначениям…»
Боткин считал подобное лечение «недобросовестным», «рутинным», «недобрым
делом». В 1860 году у Боткиных родился сын, названный по
желанию Анастасии Александровны в честь отца Сергеем. «Паренек наш кричит и ест так много, что даже мало
спит, но это не мешает ему расти… Игрушка презанятная, жаль только, что слишком
мала в нельзя ею поиграть так, как бы хотелось», — делится счастливый отец
своей радостью с Белоголовым. Обучение за границей подходило к концу. Сергей
Петрович стремился на родину, хотел скорее применить полученные знания.
Задерживало болезненное состояние жены, которая, «как тропическое растение, без
солнца тотчас же свертывается. Если бы можно было в Питер привезти, хоть в
бутылке, итальянского солнышка, кажется, тотчас же полетел бы домой… В начале,
августа надеюсь увидеться с тобой…» — писал он Белоголовому. 10 августа 1860 года Боткин приехал в Петербург и
сразу начал работу в академии. 17 сентября он блестяще защитил диссертацию.
Нелишне усердно спланировать путешествия по Европе и познакомиться с отчетами и подсказками тех, кто вдоволь путешествуют прежде, чем двинуться в Грецию. |
|